Письмо двадцать девятое: Провожу войну вместе с тобой
Письма к самому себе. О Пути, Дыхании и Времени
Письма к самому себе. О Пути, Дыхании и Времени
Часть вторая. Путь
Телеграм-канал Письма к самому себе
Слушать аудиокнигу в YouTube
Слушать аудиокнигу в SoundCloud
Слушать аудиокнигу в Телеграм-канале
Дополнение - аудиомедитация:
в YouTube
в SoundCloud
в Телеграм-канале
Письма к самому себе. О Пути, Дыхании и Времени
Часть вторая: Путь
Письмо двадцать девятое: Провожу войну вместе с тобой
Посвящаю Драгоценной Облачной Сангхе. Посвящаю всем Ангелам-проводникам и Ангелам-хранителям нашего Пути.
"Мудрость говорит мне, что я - ничто. Любовь говорит мне, что я - все. Между этими двумя течёт моя жизнь".
– Нисаргадатта Махарадж
"Я не только поступаю в соответствии с тем, что я есть, но и становлюсь в соответствии с тем, как я поступаю"
– Виктор Франкл
1. Чья это война? Что это за время?
Привет!
Вот и начало августа. Августа 2025 года. Прошло три с половиной года войны.
Сегодня мне приснился сон, будто я нахожусь на некоем «празднике закрытия России». Это было похоже на фестиваль в честь отмены всех способов коммуникации с Европой. Окно в Европу окончательно заколотили, и жители России с большой радостью и воодушевлением отмечали это событие.
В программе был показ фильма, где молодой Путин, тридцать лет назад, открывал новые авиалинии между Европой и Россией. В том фильме и сам Путин, и все окружающие были так же радостны, воодушевлены и полны надежд на прекрасное, открытое, свободное будущее, как сейчас эти люди, радующиеся закрытию отношений и свободной коммуникации.
Я же, глядя на всё это, никак не мог вместить в себя абсурд происходящего: вот эти люди сейчас радуются тому, что с треском захлопнули дверь, глядя на то, как когда-то радовались её открытию... Как это вообще возможно? Что у этих людей в голове? И что у них в сердце?
Потом я, расстроенный, побрёл с этого пира во время чумы куда-то в сторону и вдруг увидел Путина, сидящего под покосившимся забором. Он был старым, серым, изможённым и будто гниющим. Я подошёл, сел рядом и разрыдался. Сквозь слёзы я говорил ему, как он мог так поступить, что он наделал, как вообще стала возможна такая перемена. Я рыдал, сетовал, выплакивал своё бесконечное горе, но Путин молчал и выглядел отрешённым.
Потом я увидел, что из тела его выбралось какое-то насекомое, расправило перепончатые крылья и улетело восвояси. Потом другое. И ещё одно. И тогда стало ясно: Путин не был «будто гниющим» – он и был гниющим, уже почти весь сгнившим и трухлявым. Путин давно был мёртв. Я продолжил плакать, но теперь по человеческой душе – душе сгнившей, пропахшей смертью, и пропавшей. Абсолютно пропавшей. Плакал, пока не проснулся. Проснувшись же я обнаружил, что нет тут никакого Путина, ни живого, ни мертвого, нет забора, нет России, а есть я и моя жизнь.
Тогда я встал, умылся, выпил чаю и сел медитировать с моей дорогой, живой и реальной Облачной Сангхой.
2. Чья это война? Что это за время?
У нашей с тобой любимой певицы, музыканта и multimedia artist, как она себя называет, Лори Андерсон, есть серия лекций, в которых она бесконечно рассказывает, и рассказывает, и рассказывает истории о себе, мире, музыке, жизни и смерти.
Лекции называются Spending the War Without You («Провести войну без тебя»). Она записала эту серию в период пандемии. На протяжении всех лекций она регулярно задаёт вопрос: «Чья это война? Что это за время?» – вероятно, имея в виду время пандемии. А может быть «время вообще»? А может быть «войну вообще»? Пандемия – это война? Война с вирусом? С людьми? С миром? Война со временем? Что такое война? Зачем мы воюем? Зачем мы непрестанно воюем?
Лори говорит: «Война стала фоном, постоянным состоянием, чем-то само собой разумеющимся. Мы больше не объявляем войн. У нас нет конкретной цели, нет конкретного врага, нет определённого начала и конца. Но сейчас, в этом контексте войны, утрат, подсчёта потерь, отступления, бунта, страдания от скуки и одиночества, я попробую рассказать вам то, что знаю о музыке и жизни».
Эта лекция была записана ещё до нашей нынешней войны, которая тоже не была объявлена, у которой тоже нет ясного начала и, думаю, не будет понятного конца. Но слова Лори резонируют и с этим временем – временем жестокой, кровопролитной войны. Они резонируют с моим сердцем.
Дальше Лори продолжает:
«Прежде всего, я верю в ангелов. А ещё мне нравится буддийская концепция Драгоценного Дерева. Лучше всех это дерево описывает учитель и буддийский мыслитель Боб Турман. Это дерево, которое вы можете вызвать в своём воображении. На нём – все люди, которых вы любите, которыми восхищаетесь, из любых эпох, реальные и вымышленные. Все они – как драгоценные камни на ветвях. Люди, способные на великие прозрения, великую любовь, изобретательность или на что угодно, что вам сейчас необходимо. И все они – на вашей стороне. Они там специально для того, чтобы помочь вам.
И вам совсем не обязательно быть буддистом, чтобы представить себе эту группу величайших людей всех времён. Вы просто можете по собственному выбору собрать их и разместить на этом дереве. Они будут там для вас. Они будут готовы советовать, утешать и обучать. И, возможно, в этот момент у них не будет более важных дел, кроме этого. Возможно».
Возможно. Драгоценное Дерево возможно. Ангелы возможны. И, возможно, в этот момент у них нет более важных дел, кроме этого.
3. Чья это война? Что это за время?
Три с половиной года моё Драгоценное Дерево ежедневно распускается своими драгоценными цветами в зуме. Утром и потом ещё вечером. Я открываю программу Zoom, немного жду, и затем на ветвях дерева одно за другим распускаются окошечки. За каждым окошечком лицо, за каждым лицом жизнь, за каждой жизнью уникальная судьба. И в этот момент у этих судеб нет более важных дел, чем быть здесь, вместе, на этом облаке, на этом дереве. И в этот момент эти судьбы на стороне друг друга. И в этот момент мы проводим время войны вместе, объединяя наши судьбы в одну.
Нам необязательно приглашать на наше дерево мудрецов прошлого, нам необязательно приглашать вымышленных героев-спасителей, хотя они, конечно, тоже проводят войну вместе с нами, но нам вообще-то достаточно друг друга, достаточно этого уникального, нашего дерева, растущего посреди пустыни войны.
И это ведь не только я так чувствую. Раз все эти люди ежедневно рассаживаются на нашем Облаке в зуме, на ветвях нашего Драгоценного Дерева, значит, они чувствуют так же. Даже если они не говорят об этом вслух, они сообщают об этом своим действием.
4. Чья это война? Что это за время?
А ещё, с некоторыми из них иногда мне удаётся встретиться не только на облаке, но и на земле. Этим летом у меня опять получилось немного попутешествовать со своими программами по Европе. В начале лета я был в Молдове, проводя там небольшой ретрит, туда также специально на ретрит прилетела участница нашей Облачной Сангхи из Израиля. В день её прилёта началась новая война Израиля и Ирана... потом, уже когда мы оба вернулись по домам, она написала мне, среди прочего:
«И ты, Валера, и все участники ретрита, стали частью той двенадцатидневной войны, даже если это трудно осознать».
Мы опять провели время войны вместе. Войну за войной мы проводим вместе. Как бы я хотел проводить все эти войны совсем за дверь, пусть уходят... но они всё ещё здесь, а значит, нам нужно как-то проводить время войны. И мы можем проводить его вместе. И я очень ценю эту возможность, ценю наше драгоценное облако, наше драгоценное дерево.
Война очень старается разобщить нас. Демоны геополитики в очередной раз вырвались на волю, для них абстрактные геополитические цели важнее жизни живых, чувствующих существ, важнее страдания живых, чувствующих существ, важнее любви, дружбы, достоинства, свободы живых, чувствующих существ. Демоны, преследуя свои абстрактные геополитические цели, разрушают дома живых, чувствующих существ, калечат живых, чувствующих существ, убивают живых, чувствующих существ; демоны разрушают и разрывают живые связи между живыми, чувствующими существами. Люди, три с половиной года регулярно, дважды в день, приходящие на наши встречи, это чрезвычайно сильные люди, ибо им приходится противостоять чрезвычайно сильным демонам разобщения. Люди, приходящие встретиться на нашем облаке, превосходят страх перед болью встречи, они движутся сквозь боль к встрече.
Однако кроме демонов существуют и ангелы. Я, как и Лори Андерсон, верю в ангелов. Точнее, не верю в них, а знаю их. Я их чувствую, я с ними общаюсь. Нет, это не те ангелы, которые роняют перья из больших птичьих крыл, это те ангелы, что говорят с моим сердцем из пространства, которое ничем и никак нельзя назвать, из пространства, которое ничем и никак нельзя ухватить. Я думаю, участники нашей Облачной Сангхи тоже знают и чувствуют этих ангелов, даже если они путают их голоса со своим собственным голосом, а их желания — со своими собственными желаниями. Эти добрые ангелы берегут нашу Сангху, и сколько бы раз я ни испытывал отчаяние по поводу разрушений, приносимых демонами войны и власти, ангелы добра и сострадания всегда приходят на помощь. В буддизме мы этих ангелов называем Бодхисаттвами.
5. Чья это война? Что это за время?
Знаешь, как только началась война, три с половиной года назад, я принял решение полностью перейти на жизнь за свободные пожертвования. Потому что если у людей рушится жизнь, если они теряют дома, любимых людей и прочих существ, теряют свою страну, работу, все привычные, устоявшиеся связи с миром, то как я, живущий в благоприятных условиях, под мирным небом, без воздушных тревог, могу назначать им цену за свои услуги, если они нуждаются в моей поддержке? Я не могу. Поэтому с самого начала войны я решил отдать свою жизнь в руки мира, в руки ангелов, в руки Бодхисаттв. И Бодхисаттвы-ангелы меня не оставили. Есть люди, которые своими сердцами тоже слышат их голоса и поддерживают мою работу. Некоторые из них не приходят на ежедневные встречи Облачной Сангхи, они никогда не обращаются ко мне за помощью, но они неустанно поддерживают меня, мою жизнь, мою работу и нашу Облачную Сангху. Они поливают почву, на которой Драгоценное Дерево Сангхи может расти. Так они противостоят демонам разобщения, войны, ненависти, жадности и власти. Наверное, мы никогда не сможем победить этих демонов, но если мы не будем противостоять им, они поглотят мир. Так ангелы через нас и сохранят баланс сил с демонами. Баланс, на котором держится мир.
6. Чья это война? Что это за время?
Я уже сказал тебе, что мне удалось немного попутешествовать этим летом и встретиться с облачными друзьями на земле. Моя подруга из Одессы, живущая сейчас в Берлине, сказала важные для меня слова по поводу ежедневных встреч нашей Облачной Сангхи. Она сказала: «Я не хочу ненавидеть, потому что знаю, что ненависть в первую очередь будет разъедать и убивать мою душу. Поэтому я не хочу ненавидеть всех русских. Но после очередных обстрелов моего города, угрозы жизни моим родителям, остающимся в городе, убийства горожан — моих соседей одесситов — ненависть приходит сама собой, без спросу. Но потом я вспоминаю тебя. А тебя я ненавидеть не могу, потому что ты мой друг Валерка. И ты встаёшь на пути моей ненависти».
Она сказала это обо мне персонально, но это вся наша Облачная Сангха, и каждый её участник и каждая участница, приходя на наши встречи, встают на пути ненависти. Каждый человек, поддерживающий мою работу и существование Сангхи деньгами, встаёт на пути ненависти. Наше Драгоценное Дерево Сангхи растёт на пути ненависти. И пока Сангха существует, демоны войны и ненависти не могут пройти дальше и съесть сердца людей. Ибо что может быть хуже, чем потерять сердце? Что толку в том, чтобы сохранить жизнь, а сердце потерять?
7. Чья это война? Что это за время?
Маршрут моих путешествий этим летом проходил также и через Норвегию. Там у нас собралась маленькая интимная группа для проведения специальной программы, которую я называю Мистерией. В какой-то момент, уже ближе к завершению программы, во время одного из процессов, которые мы там проходили, вдруг голос демона заговорил во мне. Демон саркастически спросил меня:
— Чем это вы тут занимаетесь? Ерундой какой-то, своим душевным состоянием, изменёнными состояниями сознания, встречей с тайной жизни, трансценденцией, выходом за пределы обычной эгоистичной идентичности, интеграцией опыта... если ты хочешь реально помогать людям, иди и делай что-то для спасения их жизней, иди, помогай беженцам устраиваться на новых местах, корми их, волонтёрь где-нибудь. Люди погибают, их дома и жизни лежат в руинах, а ты тут видишь ли, всматриваешься в тайну жизни…
— Я вижу тебя, Мара, — оборвал я это демоническое излияние «правды жизни», — я вижу тебя и понимаю, кто ты, демон рациональности. Ты всё тот же демон, который подчинил себе Путина и всех остальных «великих стратегов геополитики», к каждому человеку ты оборачиваешься соблазнительной для него стороной. Путину наплевать на человеческие жизни, поэтому ты соблазняешь его абстрактными геополитическими целями, исторической миссией, величием империи, ну и неограниченной властью, неограниченным богатством, а мне на человеческие жизни не наплевать, так ты значит меня стыдишь тем, что я трачу время зря на помощь людям в их контакте с тайной жизни и превосхождении эгоизма, вместо того чтобы заняться спасением их тел. Но я вижу тебя насквозь, лживый демон, ибо хотя мне и важны человеческие жизни, но жизнь души я ставлю превыше всего: «Ибо какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» Вот поэтому, демон, я и сейчас занимаюсь исцелением раненых душ, а не тел, и буду продолжать это делать. А прямо сейчас, демон, прямо здесь, в этом доме, в этой группе, я чувствую, как бьётся сердце мира. Сердце мира бьётся прямо здесь.
И демон исчез.
В той небольшой группе у нас было чётное количество участников — половина мужчин и половина женщин. Все женщины, хотя сейчас у них имеются гражданства или виды на жительство европейских стран, происходили из Украины, они там родились и выросли, а мужчины, у которых также были гражданства и виды на жительство европейских стран, происходили из России. И хотя это не было задачей Мистерии, я увидел в этом факте важное символическое значение. Если мы сейчас можем встретиться здесь, можем быть друг с другом и даже можем любить друг друга, то мы встаём на пути всех демонов разобщения, ненависти, жадности и власти. И здесь разбитое сердце может склеиться и ожить. Ибо украинские женщины могут увидеть, что русские мужчины способны не только разрушать, насиловать и убивать, но также и любить, а русские мужчины могут обнять украинских женщин в их страданиях и дать им немного тепла.
8. Чья это война? Что это за время?
В словенском языке слово sreča (среча) означает встречу, но оно же означает и счастье. Так что же это за счастье такое — встреча? Скажу тебе, что это значит для меня. У слова «счастье», как известно, есть два значения. Одно означает краткосрочное, аффективное переживание, когда нам очень-очень хорошо. Такое счастье приходит и уходит, его нельзя удержать, хотя и очень хочется. Такое краткосрочное счастье всегда сменяется несчастьем, горем, горечью жизни. Но есть и другое значение слова «счастье». Когда мы спрашиваем человека, счастлив ли он вообще в своей жизни, мы, конечно, подразумеваем другой вид счастья — это счастье удовлетворённости жизнью, её правильным течением, которое будто широкая и глубокая река вмещает в себя приходящие счастье и горе. Древние греки такой вид счастья называли эвдемонией, подчёркивая, что это счастье переживается только если мы превосходим цепляние за моменты кратковременного, аффективного счастья. Эвдемония не зависит ни от обстоятельств жизни, ни от преходящих чувств и состояний, ибо обнимает их все. Говоря буддийским языком, эвдемония — это Дхарма, это путь воплощения ценностей, путь призвания. Если мы призваны силой большей, чем наше маленькое, стремящееся только к выживанию и удовольствию эго, и откликаемся на этот зов, и следуем ему, то эвдемония или Дхарма осуществляются, жизнь наполняется смыслом, и тогда мы можем сказать, что живём счастливой жизнью.
Но что же насчёт словенской sreči (сречи)? О каком виде счастья сообщает мне эта счастливая встреча — о мимолётном чувстве или о глубокой, широкой и бесконечной реке Дхармы?
Мне на этот вопрос отвечает сама Дхарма. Догэн, мой любимый учитель Дхармы, в неоднократно цитируемом мной Гэндзё-коане, говорит:
«Постигать Путь Будды — значит узнавать себя. Узнавать себя — значит забывать себя. Забывать себя — значит давать проявляться всем вещам и позволять всему сущему обнаруживать тебя. Быть обнаруженным всем сущим — значит позволять исчезать своему телу-уму и телу-уму других существ».
Ещё Догэн говорил, что пробуждение — это близость со всеми вещами. Близость — и есть встреча, давать проявляться всем вещам и позволять всему сущему обнаруживать тебя — и есть встреча. В каждый момент времени не существует «только меня» или «только тебя», в каждый момент времени существует встреча всех вещей этого мира — видеть это, распознавать это, принимать это, жить в соответствии с этим и есть Дхарма, и есть эвдемония, и есть счастье.
9. Чья это война? Что это за время?
«Прежде всего, я верю в ангелов» — сказала Лори Андерсон прежде всего в своём повествовании.
Прежде слово «эвдаймон», от которого и происходит «эвдемония», означало «связанный с хорошим даймоном». А даймон, в греческом смысле слова, это не демон в христианском смысле, а скорее ангел. Тот самый, в которого верит Лори. Ведь даймон — это не тот, кто стремится повредить человеческой душе, а наоборот, тот, кто пытается её привести к превосхождению её ограниченности, привести её к большей целостности. Даймон знает меня и мой Путь гораздо лучше, чем я сам, как ограниченное, стремящееся только к выживанию эго. Даймон — это и ангел-проводник, и ангел-хранитель души на её пути к целостности.
Хотя в целом у древних греков этим словом мог именоваться и сам Бог (например, у Еврипида Дионис называл себя даймоном), однако чаще так называли силу или существо, выполняющее роль посредника и проводника между миром богов и миром людей. Так что всё-таки даймон — это именно ангел. Платон в «Пире», в диалоге Сократа с его наставницей Диотимой, описывал Эрота как даймона:
«— Так что же такое Эрот? — спросил я. — Смертный?
— Нет, никоим образом.
— А кто же?
— Как мы уже выяснили, нечто среднее между бессмертным и смертным.
— Кто же он, Диотима?
— Великий даймон, Сократ. Ведь все даймоны представляют собой нечто среднее между богом и смертным.
— Каково же их назначение?
— Быть истолкователями и посредниками между людьми и богами, передавая богам молитвы и жертвы людей, а людям наказы богов и вознаграждения за жертвы. Пребывая посредине, они заполняют промежуток между теми и другими, так что Вселенная оказывается связанной внутренней связью. Благодаря им возможны всякие прорицания, жреческое искусство и вообще всё, что относится к жертвоприношениям, таинствам, заклинаниям, пророчеству и чародейству. Не соприкасаясь с людьми, боги общаются и беседуют с ними только через посредство даймонов — и наяву, и во сне. И кто сведущ в подобных делах, тот человек божественный, а сведущий во всём прочем, будь то какое-либо искусство или ремесло, просто ремесленник. Даймоны эти многочисленны и разнообразны, и Эрот — один из них».
«Они заполняют промежуток между теми и другими, так что Вселенная оказывается связанной внутренней связью». Вселенная связана внутренней связью. Наше Драгоценное Дерево Облачной Сангхи также прорастает между теми и другими, так что Вселенная становится связанной внутренней связью. Драгоценное Дерево Облачной Сангхи растёт во все восемь измерений, соединяя собой все миры — человеческие, прозрачно-небесные и темно-глубинные.
«Прежде всего я верю в ангелов», — сказала Лори. «Почему она сказала об этом прежде всего?» — спрашиваю я себя. Почему ей было важно сказать об этом? «Прежде всего я знаю ангелов, и я благодарю их» — отзываюсь я на её слова.
Всю свою жизнь я знаю два вида ангелов — одни, те, что направляют меня и указывают путь, другие — те, что поддерживают и охраняют. Часто я поражаюсь их помощи, приходящей из совершенно неожиданных мест. Она, конечно, всегда имеет своё конкретное воплощение, например, сейчас некоторые люди, сами формально не участвующие в нашей Облачной Сангхе, не обращающиеся за моей профессиональной помощью, тем не менее поддерживают мою работу просто для того, чтобы она продолжалась. Что за ангелы разговаривают с ними? Что за ангелы направляют их руку? В недавнем путешествии по Европе, в разных городах, я останавливался как у близких друзей, так и у тех, с кем мы до этого времени ещё не успели близко сойтись, однако все они принимали меня чрезвычайно радушно и тепло, так что я чувствовал себя в их домах действительно как дома. Что заставляло их так относиться ко мне? Не иначе ангелы и тут постарались, — думаю я. Или эти люди и есть ангелы? Как бы то ни было, я испытываю огромную признательность всем этим ангелам в человеческом обличии, предоставившим мне уют, тепло и возможность встречаться с Сангхой. Да, впуская меня в свои дома, они впускали в них и всю нашу Облачную Сангху, физически разбросанную по всему миру. И я благодарен всем приютившим меня друзьям не только за непосредственное гостеприимство, но и за воплощение важного символического смысла. Проявляя такую заботу обо мне, они говорили «нет» демонам войны, страха, разобщения, ненависти и разрушения. Ведь подавляющее большинство из тех, кто меня принимал в своих домах, были по происхождению украинцами, а у меня в этой поездке, в кармане рюкзака, по-прежнему был российский паспорт.
10. Чья это война? Что это за время?
Пока я, уже почти месяц, пишу тебе это письмо, я всё пытаюсь понять тот сон, который описал вначале. О чём он для меня? О войне, конечно, о том, что кроме ангелов, ведущих наши души к единству, существуют в этом мире и демоны разобщения. Как же иначе? Зачем бы были нужны ангелы, если бы в мире не было демонов?
Я не знаю, почему мир устроен именно так, не знаю, зачем ему необходима эта постоянная борьба противоположностей. Не знаю, зачем целому миру нужно постоянно раскалываться, чтобы потом опять стремиться к целостности. Возможно, для самопознания, возможно, иначе ему было бы скучно, ибо он застыл бы в неподвижности. Я не могу ничего сказать за мир, за Вселенную, всю связанную, пронизанную внутренними связями. Я не могу взять ответственность за Вселенную. Однако я могу взять ответственность за свой путь во Вселенной, за то, к кому я буду прислушиваться и чьим советам следовать.
Когда Сократ отвечал на обвинение в нечестии и богохульстве, он обратился к собственному опыту общения с «божественным знамением», своим даймоном. Он рассказал афинянам, что этот внутренний голос не только всегда сопровождал его с детства, но и удерживал от неверных поступков, в частности, от участия в политике, где невозможно оставаться справедливым. Вот как это описано у Платона в «Апологии Сократа»:
«...мне бывает какое-то чудесное божественное знамение; ведь над этим и Мелет посмеялся в своей жалобе. Началось у меня это с детства: вдруг — какой-то голос, который всякий раз отклоняет меня от того, что я бываю намерен делать, а склонять к чему-нибудь никогда не склоняет. Вот этот-то голос и не допускает меня заниматься государственными делами. И кажется, прекрасно делает, что не допускает. Будьте уверены, о мужи афиняне, что если бы я попробовал заниматься государственными делами, то уже давно бы погиб и не принёс бы пользы ни себе, ни вам. И вы на меня не сердитесь, если я вам скажу правду: нет такого человека, который мог бы уцелеть, если бы стал откровенно противиться вам или какому-нибудь другому большинству и хотел бы предотвратить всё то множество несправедливостей и беззаконий, которые совершаются в государстве. Нет, кто в самом деле ратует за справедливость, тот, если ему и суждено уцелеть на малое время, должен оставаться частным человеком, а вступать на общественное поприще не должен».
Читая эти слова, сказанные мудрецом, я думаю о своём разговоре втроём, с демоном и ангелом, на норвежской Мистерии. Когда демон Мара принялся убеждать меня в том, что я де занимаюсь никчёмным делом, предлагая людям духовный опыт, вместо того чтобы спасать их тела, за меня вступился мой даймон, живущий в сердце, и сказал, что именно здесь и сейчас, в этом пространстве Мистерии, бьётся живое сердце мира, а если сердце живо, то и мир жив, как бы больно ему сейчас ни было. У Сократа было своё призвание — не политическое, именно благодаря ему он и был важен для Афин, именно благодаря ему афиняне и убили его, именно благодаря ему его мудрость и продолжает жить в мире. Вот ведь как: Сократа как человека уже две с половиной тысячи лет как нет, а мудрость его живёт. И мудрость Будды также. Будда ведь тоже политиком не стал, хотя и мог бы, все предпосылки для этого у него были. И Сократ, и Будда — оба шли за своей судьбой, откликаясь на голос своего даймона, отвергая соблазнения многочисленных демонов, предлагающих им свернуть с пути и прожить какую-то другую жизнь.
Я, конечно, ни Будда, ни Сократ, но мне есть на кого равняться, и мне есть к чьим голосам прислушиваться. Всю свою жизнь, с самого детства, я тренирую слух, и хотя в моей жизни бывало много случаев, когда я не услышал правильно и зашёл в тупик, тем не менее чем дольше я живу, тем лучше способен различать голоса даймонов, отличая их от голосов демонов.
Все эти три с половиной года войны я слышу голос моего даймона, или даже целого собрания даймонов, ангелов, Бодхисаттв, которые направляют меня и поддерживают на этом участке моего пути. На участке Дхармы военного времени. И в который раз уже я благодарю и этих ангелов, и всех тех, кто также слышит голоса своих ангелов-помощников и поддерживает меня на моём пути, пересекая его со своим. Часто глаза мои становятся мокрыми от благодарности, когда очередной неожиданный человек вдруг присылает мне пожертвование или, наоборот, неуклонно и методично переводит пожертвования на протяжении всего этого военного времени. Порой сердцу моему сложно вместить всю эту человеческую щедрость.
11. Чья это война? Что это за время?
Недавно я записал подкаст – разговор с ещё одной моей близкой подругой и участницей Облачной Сангхи по имени Адити.
Адити — духовный искатель со стажем, она идёт своим Путём давно, всем сердцем отдаваясь этому Пути. Последние несколько лет активно взаимодействует с двумя просветлёнными учителями…
Вот такой диалог у нас произошел:
– При всей твоей духовной занятости, зачем тебе ещё и Облачная Сангха, в которой ты тоже активно присутствуешь? Зачем тебе я? Я ведь не просветлённый. Что ты делаешь со мной и Сангхой?
– Знаешь, наш Мастер на ретритах часто говорит, что ретрит — это очень хорошо, я даю вам на них много энергии, практик, даю импульс, толчок к дальнейшему развитию… И это чувствуется — все там, на этих ретритах, будто парят в небесах… Но дальше, продолжает Мастер, я не могу жить вашу жизнь, поэтому вы сами отвечаете за выполнение домашних заданий. И вот я в какой-то момент начала своему бойфренду Рочану, с которым мы вместе идём по Пути с нашим Мастером, говорить, что домашнее задание — это Валера. Это моё бесконечное домашнее задание. И этот ретрит — бесконечный ретрит. Один начинается, другой заканчивается, но при этом я всегда дома. Облачная Сангха и ты, Валера, мне очень много дали в контексте войны. Помню, как в 22-м или 23-м году я стала присоединяться к встречам, потому что была в полном тупике. Я только плакала, я не могла остановиться, я не могла ни понять, ни переварить, ни принять. Я не могла жить с этим фактом войны и тем, что с этим делать. Я не могла в этом быть. Но ваше присутствие в моей жизни — твоё и Облачной Сангхи — всё время учит меня в этом быть. Быть с тем фактом, что я не могу этого остановить, что я не могу это изменить; быть с моей печалью, но также быть и с глубиной. И быть с тем, как есть. Вокруг столько страдания, столько смерти, но каким-то образом ты показываешь мне своим примером, что в этом можно быть. И жизнь не закончилась и не заканчивается на этом. И, конечно же, это процесс, который никогда не заканчивается, и я всё время нахожусь в этом процессе, пока идёт война.
– А Мастер или оба Мастера — они для тебя о чём-то другом?
– Да, это по-другому. Когда я написала Мастеру о своих переживаниях по поводу войны — это было на ретрите в Бразилии, в конце 22-го или начале 23-го года, я не помню точно, — он ответил, что я это даже зачитывать вслух на сатсанге не буду, потому что это всё очень печально и грустно. И это происходит не здесь, а мы здесь и сейчас. И здесь и сейчас мы будем радоваться жизни. А когда прилетят бомбы, мы будем прятаться. Но здесь и сейчас у нас праздник жизни. И в принципе я с этим согласна в какой-то степени, но в какой-то степени не совсем согласна, потому что я из Украины и потому что война очень сильно касается и меня, и моих близких, и друзей. И это очень тяжело, очень тяжело. Но просветлённые как-то, знаешь, находятся на каком-то другом уровне. Вот другой мой Мастер, Кристер, тоже может сказать, что, мол, нет войны, нет мира, нет стран, тебя тоже нет.
– Да, нет тебя. Самое главное — что нет тебя. А если нет тебя, то нет ничего для тебя.
– Да, они часто так говорят, но обычному человеку это очень сложно понять. Только на последнем ретрите я как-то начала прикасаться к этому «Нет меня». Но чтобы это проникло и пропитало всю мою систему тела-сознания, мне нужно время. Только сейчас это как-то начинает проникать в меня не на уровне интеллекта, потому что умом это не понять. Ум — это всегда про «я». Я, эго, ум, а здесь совсем что-то другое, абсолютно другое.
И сказать мне об этом нечего, и я явно не просветлённая. Какие-то проблески бывают, но они быстро проходят. И конечно, моё состояние полного молчания и медитации с Кристером четыре раза в день и моё состояние обычного функционирования в миру — это просто как земля и небо. Это очень по-разному. Поэтому ты, Валера, и Облачная любимая Сангха мне очень нужны. И это замечательно, что у меня есть возможность быть с вами. Это было вначале большим вызовом для меня — мне было тяжело даже разговаривать по-русски, видеть людей из России. Но теперь у меня есть возможность принимать всё как есть. То, что я не могу изменить, я могу принимать как есть.
– Я тоже со своей стороны хочу тебя поблагодарить, поблагодарить за твоё участие в нашей Сангхе. Потому что я понимаю, как сложно украинцам просто быть в одном пространстве сейчас с русскими, говорить на этом языке. Я также понимаю, как русским сложно быть с украинцами, если они чувствуют вину и ничего не могут изменить. И я очень уважаю нас всех, то есть каждого человека, кто приходит на эти встречи, потому что это проявление мужества, проявление силы. Я знаю, что многие люди не приходят, потому что не выдерживают или боятся, что не выдержат, а те, кто приходят, — выдерживают, и я очень благодарен каждому, кто, проявляя силу духа, идёт сквозь войну, побеждая отвращение и ненависть.
12. Чья это война? Что это за время?
Перечитывая всё написанное, я вновь возвращаюсь к тому сну, с которого начал письмо. Там, в гниющем теле, из которого вылетали насекомые, было заключено моё собственное переживание конца и начала. Всё демоническое неизбежно приходит к разложению. Всё, что построено на ненависти, лжи и разобщении, рано или поздно разлагается и рассыпается в прах, оставив после себя пустую оболочку. Однако ничто не заканчивается, и из смерти рождается новая жизнь, а из пустой оболочки освобождается нечто другое — то, что обретает крылья, то, что стремится к свету. Да, война продолжается, и демоны продолжают пляску на костях мёртвых и в сердцах живых, но одновременно с этим ангелы шепчут каждому из нас о целостности, о единстве, о встрече. Их шёпот слышен в живых сердцах.
Может быть, именно в этом и состоит моя практика сегодня: среди стонов и криков войны слышать тихий шёпот ангелов, различать, где звучит обман разобщения, а где зов к подлинной близости. Демоны всегда будут предлагать мне рациональные доводы, будут искушать меня горечью и ненавистью, будут напоминать о бессмысленности усилий. Но даймон снова и снова указывает в сторону встречи, в сторону жизни сердца, в сторону доверия. И если я хотя бы иногда способен откликаться на этот зов, значит, мой путь продолжается.
Когда я открываю Zoom и вижу окошки нашей Облачной Сангхи, я понимаю: вот оно, сердце мира, бьющееся прямо сейчас. Это и есть моя sreča, моё счастье. Не краткий всплеск удовольствия, не «окончательная» победа над врагом, не эйфория мимолётного успеха, а глубокое и надёжное течение реки жизни, в которую я могу шагнуть каждый день. И когда мы встречаемся вместе, я знаю: эта река течёт сквозь всех нас. Я знаю, что я и есть река, что каждый из нас и есть река, что Облачная Сангха — это река.
Я благодарен каждому, кто дважды в день цветком своего присутствия распускается на ветви нашего Драгоценного Дерева Дхармы. Я благодарен тем, кто поддерживает меня и мою работу, даже если никогда не был с нами на встречах. Я благодарен друзьям, открывающим для меня свои дома и свои сердца. Я благодарен ангелам и даймонам, которые ведут нас и оберегают. Я благодарен даже демонам, ибо они показывают, насколько мне важно продолжать мой путь. Благодарность переливается через края моего сердца, и я не могу и не хочу удерживать её течение; моя благодарность неизмерима и ничем не ограничена, и пусть она течёт и течёт дальше. Пусть благодарность и становится путём. Если мой путь — это путь благодарности, то ни одна война не в силах отнять у меня пути.
Да, мир раскалывается. Да, он снова и снова распадается на противоположности, чтобы потом стремиться к целостности. Я не знаю, зачем это нужно Вселенной, но я знаю, зачем это нужно мне: чтобы научиться различать, чтобы не потерять сердце, чтобы снова и снова выбирать встречу.
И потому я говорю себе: пока мы вместе, пока мы слышим ангелов, пока мы распускаемся цветами на ветвях одного Дерева и делимся дыханием, сердце мира продолжает биться. Пусть демоны воюют, пусть рушатся империи, пусть двери захлопываются и стены возводятся — сердце мира всё ещё здесь. Оно бьётся в нашей встрече. И значит, мы проводим войну вместе, и мир ещё жив.
13. Чья это война? Что это за время?
И вот ещё что в завершение я хочу сказать лично тебе: «Я провожу войну вместе с тобой. Я помню тебя во всех твоих временах, я знаю тебя во всех твоих временах. Помню тебя в своём прошлом, в каждый момент этой долгой жизни, и даже за её пределами. Я помню твоё лицо до рождения твоих родителей. Наших родителей. Я встречаюсь с тобой в каждом мгновении моего прошлого и узнаю тебя. Я встречаюсь с тобой в каждом мгновении моего будущего и узнаю тебя. Я узнаю твоё лицо после конца света. Каждый день я как минимум дважды сажусь, чтобы встретиться и побыть с тобой, но вообще-то я никогда с тобой не расстаюсь, и наша встреча не имеет протяжённости и размерности. Именно в этом смысле встреча и есть счастье. Я провожу войну вместе с тобой».
Вот и сентябрь. Сентябрь 2025 года. Прошло три с половиной года войны.
you know that little clock
the one on your vcr
the one that's always blinking twelve noon
cause you never figured out
how to get in there and change it?
so it's always the same time
just the way it came from the factory
good morning
good night
same time tomorrow
we're in record
so here are the questions
is time long or is it wide?
and the answers?
sometimes the answers just come in the mail
and one day you get that letter
you've been waiting for forever
and everything it says is true
and then in the last line
it says: burn thisand i what i really want to know is
are things getting better
or are they getting worse?
can we start all over again?stop.
pause.
we're in record.
good morning.
good night.
now i in you without a body move.
and in our hearts we standby.
good morning.
good night.
– Laurie Anderson Same Time Tomorrow
знаешь эти маленькие электронные часы
на твоём видеомагнитофоне?
те, что всегда мигают «двенадцать ноль-ноль»
потому что ты так и не разобрался, как перезапустить их?
так что они всё время показывают одно и то же время — как его поставили на заводе.
доброе утро.
спокойной ночи.
завтра в то же время.
мы записываем.
и вот мои вопросы: время, оно длинное или широкое?
а ответы?
иногда ответы приходят по почте.
и однажды ты получаешь письмо, которого ждал целую вечность.
и всё, что в нём сказано, — правда.
а в последней строке написано: «сожги это».
мы записываем.
и что я на самом деле хочу знать, так это становится ли всё лучше или всё хуже?
и можно ли всё начать заново?
стоп.
пауза.
мы записываем.
доброе утро.
спокойной ночи.
теперь я движусь в тебе, движусь без тела.
и наши сердца поставлены в режим ожидания.
доброе утро.
спокойной ночи.– Лори Андерсон «Завтра в это же время»
***
Продолжение следует.
Все письма
Телеграм-канал Письма к самому себе
Слушать аудиокнигу в YouTube
Слушать аудиокнигу в SoundCloud
Слушать аудиокнигу в Телеграм-канале
Дополнение - аудиомедитация:
в YouTube
в SoundCloud
в Телеграм-канале
С 24 февраля 2022 года я принял обет работать за свободные пожертвования. С тех пор, как минимум вся моя онлайн деятельность, которая занимает 90% моего рабочего времени, происходит именно в таком формате. Если проект "Будда в городе" вам близок и вы хотите поддержать мою работу и мою жизнь, вы можете сделать это здесь: